Природа восстанавливает свои права в Брюсселе — журнал Blind Magazine

Центр фотоискусства «Ангар», одно из самых красивых мест в Европе, посвященное изобразительному искусству, всегда чувствовал себя как дома. Это уютное пространство, где художники встречаются и легко завязывают беседы, а фотографы очень ценят участие в выставках. Это стало возможным благодаря теплому приему, который они получили от директора Дельфины Дюмон и ее команды, а также их приверженности делу.

«Наша первая инициатива: попытаться производить наши экспонаты на местном уровне».

Планета является общим знаменателем изображений, представленных в Ангаре. Проект «Тающие острова» подчеркивает проблемы, с которыми сталкиваются несколько островов: таяние населения, льдов и песчаных береговых линий.

Фотограф Матье Литт, ценящий нетронутые территории с редким присутствием людей, провел несколько недель в арт-резиденции в Арктике, на лодке The Manguier. «Это проект аналоговой фотографии», — объясняет он. «Наложение изображений, сделанных в разное время или последовательно. Мне хотелось уйти от классических изображений, часто используемых для изображения ледников. Много говорят об освоении космоса, о Марсе, о светлом будущем на других планетах, а мы не понимаем, что у нас все под рукой прямо здесь». Фотографии Литта, полные поэзии и цвета, могут показаться напоминающими об исследовании далеких планет, но на кону стоит наша собственная планета.

В Кабо-Верде Матиас Депардон заинтересовался добычей песка. Проект начался с заказа газетой Le Monde шести фоторепортажей о зависимости парижского региона от песка, импортируемого из таких мест, как Мальдивские острова, Индия и Гренландия. «Нужно отметить, что мир потребляет 50 миллиардов тонн песка в год, что соответствует 18 килограммам в день на человека. Грубо говоря, это эквивалент стены высотой 27 метров и шириной 27 метров, окружающей планету. . Каждый год."

Проект Депардона предупреждает о двойном бедствии, связанном с этим сырьем: эрозия и потеря биоразнообразия, с одной стороны, и крайняя нищета и эксплуатация человека, с другой. На его фотографиях изображены женщины Кабо-Верде в море с ведрами в руках, которые незаконно добывают песок для продажи в городах. «Они грабят песок с берега, но песка на берегу не осталось. Ничего не осталось, кроме песчаника, ничего, кроме почвы. Вот и приходится теперь добывать его прямо из моря. Это ужасная работа. Привозят 500 ведер». в день. Можете ли вы представить, что это значит?»

Мужчины и женщины также находятся в центре работ Ришара Пака и Клемана Шапийона, двух фотографов, которые поделились жизнью островных сообществ. Пак отправился на остров Тристан-да-Кунья, главный остров одноименного архипелага — группы вулканических островов, расположенных в южной части Атлантического океана, к северу от Ревущих сороковых годов, и открытых в начале шестнадцатого века португальским мореплавателем. Расположенное на самом краю света, без аэропорта, в восьми днях пути на лодке от Кейптауна, Южная Африка, это место, где люди неизбежно живут в изоляции. «Это самая уединенная обитаемая территория на планете», — говорит фотограф, чьи снимки отличаются человечностью и медлительностью.

«Это одновременно и рай, и тюрьма».

Шапийон же фокусируется на жизни жителей засушливого острова Аморгос, наименее населенного острова Греции, который он регулярно посещает на протяжении последних двадцати лет. «Этот остров обладает магнитным притяжением», — говорит фотограф. «Это самый бедный и самый дикий остров. У него захватывающая история. На огромной территории, которая полностью обезлюдела, осталось около 1000 человек. Это своего рода абсолютный остров, конец света». В число стойких входит Ален, француз из Баньоль-де-Бигор. Он приехал на Аморгос около тридцати лет назад и никогда не покидал его. «Это одновременно и рай, и тюрьма».

Еще на острове родилась молодая гречанка Платон, которая на одной из фотографий готовит фаву, нутовое пюре, и ей до смерти скучно, особенно зимой. Или все же Каролина, английская писательница, затерявшаяся в деревне глубоко в горах. «Когда я ее сфотографировал, ей было восемьдесят пять лет. В тот самый день, когда я хотел отдать ей снимок, она умерла».